На прошлой неделе в одной многотиражной бесплатной городской газете появилось интервью с автором изображений черных грустных лиц, взорвавших Пермь зимой позапрошлого года. Издание сенсационно сообщило, что автор печальных картин – известный граффитчик Макс Чёрный, что не является правдой.

«Новости Перми» связались с художником и получили комментарий относительно вышедшего интервью.

Действительно, многое в опубликованных ответах граффитчика кажется лживым, так как противоречит основам субкультуры. Чтобы докопаться до истины и понять, почему Макс Чёрный, известный своими масштабными уличными живописными работами, участием в российских выставках, фестивалях, успешными проектами для богемных клубов и ресторанов, давал интервью относительно скандальных SadFaces, «Новости Перми» решили провести свое интервью с художником.

- Почему ты согласился рассказать о SadFaces, если не ты автор работ?

- Я давно рисую на улице, два года назад я привлек одного чувака помогать мне. Позже он начал рисовать сам.

- Не SadFaces, а что-то другое?

- Сначала да, а потом я заценил его эскизы и сделал себе по одному из них татуировку. Через некоторое время он стал рисовать этот эскиз и похожие на улице, а все начали думать, что это рисую я. И мы договорились: чтобы не открывать истинного автора, будем давать интервью оба (смеется).

- Но рисует он один?

- Да, я его только вдохновил рисовать на улице.

- Ты не скрываешь своего имени, почему же тогда он не откроется общественности?

- Зачем людям это знать? Он делает незаконные вещи…

- Это всего лишь мелкое хулиганство. Мне кажется, Пермь со всеми ее уличными фестивалями давно к этому привыкла и граффити у жителей не должны вызывать какого-то жесткого негодования. Он ведь не пишет лики на зданиях полиции, администрации, не использует нецензурные элементы и мат, как, например, в свое время небезызвестная арт-группа «Война», те же Pussy Riot…

- Когда пошла волна интереса к ликам, вышла первая газетная публикация, мы сели с Колей, (назовем автора SadFace этим именем – Авт.), поговорили и решили, что лучше не показываться. У нас же такое государство… тяжело иногда бывает жить… (смеется). Если кого-то из команды поймают, то могут сурово наказать.

- Что за команда?

- Наша секта BC, или команда BC – Beautiful Cranks, с английского переводится как «красивые чудаки», красивые, чудные, свободные. Существует уже шесть лет. Мы называем себя сектой, потому что закрыты от общества, у нас есть свои правила. Мы рисуем граффити, играем музыку и танцуем, один из основных принципов секты – здоровый образ жизни и саморазвитие.

- И много вас?

- Состав постоянно разный: кто-то приходит, кто-то уходит. В активе обычно человек пять, еще есть «окололюди» - наши друзья, которых мы тоже считаем BC.

- Мне кажется, от всех ярких художников сейчас ждут каких-то эпатажных акций… Как ты к этому относишься?

- Да, я вижу, что нас подталкивают к этому, но меня такое искусство не привлекает. Сначала, когда волна SadFaces только началась, я подумал, что это очень круто и мощно, но когда стал задумываться над смыслом, я расстроился, что Коля все это делает. Он увлекся арт-политикой (занятия проходят в «Арт-резиденции» - Ред.), после этого у него изменилось видение. Я понял, что на курсах изучаются всякие ходы, как навязать свое творчество. Я этого не разделяю. Искусство и политика – это уже не то искусство.

- То есть SadFace – это направленное искусство, рожденное под влиянием лекций в «Арт-резиденции»?

- Скорей всего, да. Может быть, на неосознанном уровне.

- Создается впечатление, что ты в целом против SadFace?

- Я в принципе очень позитивный человек, не люблю негативный посыл в творчестве. Недавно я понял, что негатив в творчестве стоит исключить, потому что, создавая печальный рисунок, художник множит негатив в обществе. Нашему обществу не хватает позитива – значит, надо его давать через искусство. Чтобы человек смотрел на рисунок и думал не так: «Да, это я – грустный урод», а так: «Как круто! Пойду подарю своей девушке цветы!»

- У вас такое творческое противостояние, да?

- У меня изначально на SadFace был тяжелый взгляд. Я рисую пять лет, полностью вкладываю себя в творчество, всегда стараюсь делать качественно и красиво. А Коля взял и запортачил весь город, и все начали об этом говорить. Получается, мое позитивное творчество не так активно людям доносится, а негатив взорвал город. Когда пошла волна SadFace, у меня начался тяжелый период в творчестве: я начал думать, что такое признание, что такое художник. У меня начался депрессняк, и я тоже начал рисовать негатив… Еще я заморачивался над необходимостью месседжа. У меня в основном абстрактное искусство. Мне нравится, когда нет никакого смысла, есть форма, цвет и игра формы и цвета - когда человек может смотреть на рисунок и не видеть никакого месседжа. Делать что-то с целью, чтобы большинство людей поняло, – это не есть искусство.

- Изначально ведь и у SadFaces не было месседжа – отражения лиц большинства пермяков, хмурых, серых и негативно будничных?

- Нет, конечно! Коля сам по себе человек суицидальных взглядов, крайностей. Незадолго до появления печальных лиц на улице мы с ним посмотрели фильм «Девиантное поведение» команды московских граффитчиков «Зачем» и вдохновились. Я ушел в свою тему, а он ушел в SadFace и две недели просто фигачил город. И это все попало в такой момент, когда Пермь стала бороться за звание Культурной столицы, начались фестивали уличного искусства, и он попал на волну мирового стрит-арта, его подкинуло: недавно в Москву на выставку гонял, рисовал. Сейчас все снова затихло. Потому что не развивается идея. Я так думаю.